Любовь яркая, как румянец у чахоточного: премьера спектакля «Лиличка»

Не надо этого,
дорогая,
хорошая,
дай простимся сейчас.
Всё равно
любовь моя —
тяжкая гиря ведь —
висит на тебе,
куда ни бежала б

Лиличка… Муза русского авангарда. Лиличка… Имя, которое ненавидели поклонники Владимира Маяковского. Лиличка… Имя, которое проклинал и возносил сам поэт. Лиличка… Женщина, чьи инициалы стали бесконечным словом «люблю».

Отношения Владимира Маяковского и Лилии Брик покрыты сплетнями, тайнами, болью и проклятиями. Истинное положение вещей, конечно, известно только троим: Осипу Брику, Лилии Брик и Владимиру Маяковскому. Проследить историю чувств поэта и его музы через стихи и мемуары попробовала режиссер Могилевского драматического театра Камиля Хусаинова.

Серые тюремные стены, на которых белым мелом написано «Лиля, люби меня». На сцене трое. Главная героиня — Лиличка — тянется к инвалидному креслу. Рядом с ней двое мужчин: «высокий и звонкий», как Маяковский, и «небольшой, складный, внешне незаметный», как Брик.

Лиличка обвиняется в самоубийстве, приговор — вечные муки. Эти двое, одетые во все черное, как и Лиличка, судя по всему, исполнители наказания. Она в аду? Возможно. Время в этом месте точно не идет, а все существование Лилички завязано на воспоминаниях о ее «щенике».

Версты улиц взмахами шагов мну.
Куда уйду я, этот ад тая!
Какому небесному Гофману
выдумалась ты, проклятая?!

Ее воспоминания — это не хронологически правильная история, а скорее зарисовка, мазки из разных моментов их общего, которые вместе становятся целой жизнью. Как картина, написанная маслом, при ближайшем рассмотрении открывает тысячу деталей и совершенно теряет целостность, так и рассказ Лилички состоит из тысячи тонкостей, снов и переходов.

Она начинает с того, что не любила бы Володю, если бы его не любил Ося, рассказывает, как полюбила Осю и как в их жизни появился Володя. Ее мучители в черном, так явно похожие на Маяковского и Брика, помогают ей, приобретая четкие черты поэта и мужа. Кажется, что Лиличка — змея, которая питалась звонким искусством и не давала жизни автору. Но это только кажется. Она любила «своего щеника», любила до исступления, любила так, что в одинаковой мере была и палачом, и жертвой.

Я — равный кандидат и на царя вселенной, и на кандалы

Лиличка вспоминает про собаку, которую они нашли втроем. После встречи с этим псом она стала называть Маяковского щеником. Уж очень похожи были поэт и щенок. Рассказывает о том, какой была их совместная жизнь, и как испортил быт отношениями с Маяковским. Расставание, даже временное, стало для поэта клеткой (для наглядности на звонком герое рисуют прутья камеры). Но в результате была написана новая поэма. Она говорит о том, что не было никакого любовного треугольника, а Ося и Володя были настоящими друзьями.

И, конечно, читает стихи Маяковского, как и двое в черном. Но Лиличка читает особенно чувственно. В ее глазах отражается вся боль, все безумие, в которых рождались строки. Кажется, что она сама становится Маяковским. Или, возможно, они всегда были неразделимы.

Подъемлю стихами наполненный череп

Их любовь, дикая, сумасшедшая, жестокая, полная боли и отчаянья, стала почвой для стихов Маяковского. Они прорастали как цветы из грязи. И, наверное, иначе быть не могло. Не могли они жить обычной жизнью, как не могли и разойтись окончательно. Даже тогда, когда у Маяковского появлялись другие любовные увлечения. В эти моменты Лиличка не упускала возможности уколоть поэта или его новую пассию, но знала — никто не сможет разлучить их.

Все чаще думаю —
не поставить ли лучше
точку пули в своем конце

После самоубийства Маяковского Лиличка часто приходит к нему в комнату, говорит с поэтом как с живым и задается вопросом, на кой черт она так долго живет. Совершенно не ясно, сколько же Лиличке лет: в один момент она танцует и скачет как девчонка, в другой – изнеможённо тянется к инвалидному креслу и скрипит, как расстроенная скрипка. Ее воспоминания делают ее моложе, а затем лишают жизни. И все это время рядом — верные призраки Маяковского и Брика, ее преданные делу мучители в черном, и боль, создающая кромешную темноту вокруг. Ей только и остается, что биться в стену и просить: «Пустите меня к нему».

Эта история не для слабонервных, не для романтиков. Ее краски за пределами палитры черного цвета. В момент, когда Лиличка в траурном наряде ползет за инвалидным креслом, которое с неестественной улыбкой отодвигает призрак, похожий на Брика, бросает в дрожь. Шокирует и сцена, в которой героиня берет из птичьей клетки (видимо символ этих отношений) красное перышко, улыбается и произносит: «О, мясо!». И еще раз хочется сказать про глаза Лилички во время чтения стихов Маяковского. Этот взгляд... Он за гранью, именно в нем отразилось все мясо. Именно в нем вся сущность палача и жертвы.

Настроение спектакля не удивляет. Очевидно: гений не может взрастать в теплице. Очевидно: самое ценное и цепляющее чаще всего сделано из боли.

А я вместо этого до утра раннего
в ужасе, что тебя любить увели,
метался
и крики в строчки выгранивал,
уже наполовину сумасшедший ювелир

Ксения Труш для vMogileve.by
Фото: Ксения Труш, Евгения Алефиренко

Нашли опечатку? Выделите фрагмент текста с опечаткой и нажмите Ctrl + Enter.